Во времена Будды у слова "нирвана"(ниббана) был собственный глагол: ниббути. Он означал "гаснуть как пламя". Поскольку огонь, как полагали, был в ловушке, привязанный к топливу, которым он питался, его уход считался освобождением. Поэтому погаснуть означало "отвязаться"(освободиться). Иногда применялся другой глагол — париниббути, где "пари-" означало полное, всецелое и указывало на то, что освобожденный человек, в отличие от "отвязавшегося" огня, никогда не попадет в ловушку.
Теперь, когда слово "нирвана" вошло в обиход английского языка, оно также должно иметь свой собственный глагол, чтобы передать смысл того, что значит быть "отвязавшимся". Сегодня, мы говорим: кто-то "достигает" нирваны или "входит" в нирвану, при этом полагая, что нирвана является неким местом, в которое можно войти. Но нирвана — это вообще не место. Она реализуется только тогда, когда ум прекращает определять себя в терминах месторасположения: здесь, или там, или посередине.
Это может звучать как пустословие, в конце концов, как ваша практика зависит от какого-то глагола или двух? Но представление о том, что нирвана — это некое место, породило серьезные заблуждения в прошлом, и может породить их и сегодня. В прошлом некоторые философы в Индии полагали, что если нирвана — это одно место, а сансара другое, то вхождение в нирвану не освобождает вас, поскольку вы ограничили свой радиус передвижения, так как уже не можете возвратиться в сансару. Таким образом, чтобы решить эту проблему они изобрели новый, по их мнению, вид нирваны, под названием (не локализированная) нирвана, находясь в которой, можно пребывать в обоих местах — нирване и сансаре одновременно.
Однако те философы недопоняли два важных момента в учении Будды. Первый — это то, что ни сансара, ни нирвана не являются какими-то местами. Сансара — это процесс конструирования мест, даже целых миров,(что называется "становлением"), а потом блуждания по ним (что называются "рождением"). Нирвана — это конец этого процесса. Вы можете находиться одновременно в двух местах — или даже развивать ощущение, что ваше "Я" настолько безгранично, что находится сразу во всех местах, но вы не можете подпитывать этот процесс и в то же время видеть его конец. Вы либо питаете сансару, либо нет. Если у вас есть желание погулять и по сансаре и по нирване, вы просто еще больше увязнете в сансаре и будете в ее ловушке.
Второй пункт — это то, что нирвана, с самого начала, постигается неустановленным сознанием, которое не приходит, не уходит и не остается в каком-то месте. Неустановленное никак не может вообще где-то зависнуть, поскольку оно не только не ограничено пространством, но, и не определено.
Идея религиозного идеала находящегося вне времени и пространства и не поддающегося определению не чужда и учению Будды, однако вопросы местоположения и определения для Будды имели конкретный психологический смысл. Вот почему важно понимать, что у нирваны нет какого бы то ни было местоположения.
Так же как все явления коренятся в желании, сознание ограничивает (локализирует) себя через жажду. Жажда создает "там", "то место", где приземляется, или на котором устанавливается сознание — где есть форма, чувство, восприятие, мыслительные конструкции, или один из видов самого сознания. Как только сознание установлено на одной из этих совокупностей, оно привязывается к ней и разрастается, поглощая и опустошая все вокруг себя. Где есть привязанность, там вы отождествляете себя с каким-то существом. Вы создаете свою индивидуальность, тем самым и ограничиваете себя. Даже если "там" — это ощущение бесконечного сознания, которое везде пребывает, охватывает и пронизывает буквально все, все равно это сознание остается ограниченным, поскольку пребывание и т. д. — это аспекты места. А где есть какое-то место, не важно насколько духовна его природа, там всегда дремлет жажда, которая ищет себе подпитки.
Однако если жажда устранена, то и "там" там больше не существует. Одна сутта показывает это на примере с солнечным светом, который проходит сквозь восточную стену дома и падает на западную. Если убрать землю под западной стеной и воду под той землей, то солнечному свету не будет куда упасть. Таким же образом, если убрать вожделение к форме и т. д., сознанию негде будет приземлиться, и оно становится неустановленными (нелокализированным). Это вовсе не означает, что сознание уничтожено, просто оно, как и солнечный свет, не будет иметь никакого местоположения. Без местоположения, оно уже не поддается никакому определению.
Сознание нирваны называется сознанием "без поверхности"(анидассанам), потому что оно нигде не приземляется. Поскольку агрегат сознания включает только сознания ближнего, дальнего, настоящего, прошлого и будущего, то есть, связанные с пространством и временем, сознание "без поверхности" не входит в агрегаты вообще. Оно не вечно, потому что вечность — это функция времени. И поскольку невозможность локализации означает и невозможность определения, Будда подчеркивал, что просветленного человека в отличие от обычных людей не возможно локализировать и отождествить с агрегатами уже в этой жизни; после смерти, о нем не возможно сказать, что он есть, не есть, ни то и ни другое, и не первое и не второе вместе взятое, потому что описания могут относиться только к тому, что можно определить.
Главным шагом к реализации этого не-локализированного и неопределимого состояния является остановка разрастания сознания. Вначале необходимо рассмотреть изъяны сознания, пойманного в ловушку своей подпитки. Такое рассмотрение незамедлительно ведет к следующим шагам: достижению сосредоточения ума, постепенному очищению этого сосредоточения, и затем сведению его к нулю. Изъяны подпитки наиболее выразительно описаны в "Плоти Сына", СН 12. 63. Процесс постепенного очищения сосредоточенности ума лучше всего описан в МН 121, "Краткой сутте о пустотности", тогда как процесс сведения ее к нулю лучше всего описан в известных наставлениях Будды аскету по имени Бахия: "В видимом пусть будет только видимое. В слышимом только слышимое. В осязаемом только осязаемое. В познаваемом только познаваемое. Так ты должен практиковать. Когда для тебя в видимом будет только видимое, в слышимом только слышимое, в осязаемом только осязаемое, в познаваемом только познаваемое, тогда, Бахия, тебя не будет в связи с этим всем. Когда нет тебя в связи с этим всем, тебя нет там. Когда, тебя нет там, тогда ты ни здесь, ни там, ни посреди. Это и только это есть прекращение страдания".
Для описания состояния "ни здесь, ни там, ни посреди", вряд ли можно употреблять глаголы "вступать" или "достигать" даже как метафору. Возможно, нам следует обратить слово нирвана в глагол: "Когда нет тебя в связи с этим всем, ты "нирванируешь". Таким образом, указав на уникальность процесса освобождения, мы можем отбросить ошибочные представления о том, что можно "увязнуть в полной свободе".